Охота на короля
В четверг, 24 августа 2006 года примерно в 19:00 король Испании приземлился на личном самолете в городе Череповец Вологодской области — после встречи с Президентом России в Сочи. Монарх был без супруги, но с большой свитой — около трех десятков человек. Среди них были: принцесса Летисия, племянник Франко, камердинер, пресс-секретарь, а также «друзья королевской семьи», как их назвал тогдашний губернатор Вячеслав Позгалев позднее в интервью «Российской газете». Кроме Позгалева, в аэропорту испанских гостей встречали и другие разнокалиберные местные чиновники. Из Череповца кортеж автомобилей (десяток машин вместе с ГИБДД и «скорой») помчался в Кирилловский район — на базу отдыха «Глухариный дом».
Меры безопасности были исключительные. Из Вологды на патрулирование дороги между Череповцом и Кирилловом, по которой ехал кортеж, отправилось не меньше десяти патрульных машин, и примерно пять машин — из Череповца. На охрану монарха бросили вологодский и череповецкий ОМОН, гаишников Вологды, Череповца и Кириллова. Разумеется, всем руководила Федеральная служба охраны (ФСО) и Федеральная служба безопасности (ФСБ). Стараниями автоинспекции на участке от аэропорта до Кириллова трасса была безлюдна. Кортеж мчался по обеим полосам — и по своей, и по встречной.
В пятницу вечером, когда гости разместились в таежном отеле, им устроили «типичный старорусский ужин — грибы, картошка, селедка, тушеный заяц, водка. Ее, кстати, Хуан Карлос I предпочитал даже испанским винам. Но пил совсем немного. Так сказать, за компанию». Об этом также рассказал губернатор Позгалев.
25 августа Хуан Карлос I примерно в полдень приехал в Кирилло-Белозерский музей-заповедник. На время королевской экскурсии закрывать монастырь для туристов не стали (в отличие от предыдущего визита Путина), но еще за два дня до приезда испанцев чекисты и милиция исследовали чуть ли не каждый камень в монастыре. Много сотрудников спецслужб в штатском охраняли короля и во время экскурсии, косо поглядывая на тех, кто, несмотря на запрет, пытался его фотографировать.
Всё прошло спокойно. «От наших министров шуму больше», — признались потом местным журналистам работники музея. Король остался доволен. По словам директора музея-заповедника Галины Ивановой, которая проводила экскурсию, монарха особенно поразила коллекция иконописи. «Мы подарили Хуану Карлосу памятные подарки, — рассказала Галина Олеговна. — Диск с фильмом о Кирилло-Белозерском монастыре (на трех языках), издание по истории монастыря на испанском языке и фотоальбом, в котором запечатлены памятники архитектуры Кирилловского района с воздуха».
Информационная «бомба»
Спустя пару месяцев после визита короля вологодский еженедельник «Газета35» напечатал статью «Король Хуан Карлос застрелил пьяного медведя Митрофана». Там шла речь о письме губернатору от заместителя начальника областного управления по охране и развитию охотничьих ресурсов Сергея Старостина, который рассказал о фактах «подставной» охоты для VIP-персон. Среди нескольких примеров сообщил, что испанскому монарху подсунули под пулю медведя по кличке Митрофан, для усмирения опоенного водкой с медом.
«Газета35» была малотиражной (сейчас не издается), и публикация осталась малозамеченной. Но когда замглавного редактора газеты «Наша Вологда» Андрей Иванов копнул глубже и рассказал историю о Хуане и Митрофане в столичной газете «Коммерсант» (заметка вышла 19 октября 2006 года), грянул мировой скандал. О короле и мишке заговорили на всех континентах, а на место событий примчался из Москвы корреспондент одной из крупнейших испанских газет «El Mundo» Даниэль Утрилья (Daniel Utrilla)...
К тому времени все вологодские частные газеты «шли по следу», фиксируя противоречивые и лживые объяснения чиновников и хозяев несчастного косолапого. Но вскоре местные расследования свернулись. Поскольку запахло проблемами на межгосударственном уровне, залпом грянули вологодская администрация и прокуратура: они заявили, что никакой охоты не было, Хуан Карлос несколько дней смотрел фильмы про охоту и любовался северными красотами. На вопросы журналистов, куда пропал медведь Митрофан, который жил в клетке в охотничьем хозяйстве под Вологдой, власти объявили, что Митрофан вдруг взбесился, поэтому хозяин зверя его пристрелил, тушу сожгли, и никаких следов не осталось.
Автора нашумевшей заметки Андрея Иванова, а заодно и главного редактора «Нашей Вологды» Игоря Романенко едва не уволили (газета входила в медиахолдинг компании «СеверСталь» и подготовила свою публикацию одновременно с «Коммерсантом»), а редакция получила от учредителей команду немедленно закрыть тему. Почти вся вологодская пресса со временем тоже умолкла, отслеживая в основном судебные тяжбы вокруг Старостина. Лишь одна самодеятельная газета бизнесмена Михаила Сурова «Мужики» напечатала язвительную поэму-сказку «Царская охота» (в лубочно-былинном стиле «Федота-стрельца» Леонида Филатова) о всех персонажах скандала. Потом это яркое самиздатовское произведение перепечатали спонсируемые тем же Суровым газеты «Суровая правда» и «Русский Север» (сейчас не издаются).
Успокоенным вернулся в Москву и собкор газеты «El Mundo»: раз он не увидел фото короля с ружьем у туши зверя, значит, ничего не было, честь монарха не задета. Напоследок Даниэль Утрилья сказал журналисту Игорю Романенко, что изначально сомневался в достоверности этой истории: «Слишком много русских символов — медведь, водка…» Мол, больше похоже на сказку, чем на реальный случай.
Судебные преследования
История с Митрофаном оказалась незапланированной кульминацией затяжного конфликта чиновника Сергея Старостина со своим руководством из-за местных и московских VIP-персон, прибравших к рукам сотни тысяч гектаров охотничьих угодий. Сам Старостин явно не ожидал, что окажется в эпицентре общемирового скандала, который мог поссорить Россию с Испанией. Попав под сильнейший пресс властей и угрозы возбуждения нескольких уголовных дел, не стал геройствовать: хоть и обещал две недели всем журналистам «железные» доказательства убийства королем Митрофана, таковых не предъявил. Даже не назвал местных егерей, помогавших испанцам на охоте, хотя обладал такой информацией. В общем, сказал намного меньше, чем знал.
Вологодские власти всё равно были опозорены, а потому позже решили поквитаться со строптивым чиновником. Когда шумиха с королем утихла, Старостина попытались объявить преступником, причем опять фигурировал медведь. Подробно об этом рассказывали «Русский Север» и «Новая газета».
12 января 2007 года Старостин со знакомыми охотился на лосей в Верховажском районе Вологодской области. Случайно наткнулся на медведя и, не дав зверю напасть, застрелил его. За этой группой охотников велась настоящая слежка в лесу, и уже через считанные минуты на месте павшего медведя появился инспектор охотнадзора, чтобы составить акт о нарушении. А из областного УВД немедленно выехала «на место преступления» усиленная опергруппа. Старостину инкриминировали незаконный отстрел (не имел лицензию на косолапого) с использованием служебного положения (аннулировали отпуск и вменили охоту в рабочее время), а также незаконное хранение патронов. Ущерб государству оценили в 1 миллион 110 тысяч рублей — учитывая возможное потомство медведя.
Дело дошло до суда, который проходил в райцентре Верховажье. Временами процесс напоминал анекдот. Например, представитель властей выступил в защиту убитого медведя: мол, тот, в отличие от Митрофана, был добрым, угрозы не представлял, хотел убежать от охотника, а не нападать. А Старостин выследил и хладнокровно убил милого лесного обитателя.
Судья развернул на столе карту места гибели медведя. Приглашенный властями из Москвы эксперт Алексей Блюм вместе с судьей обсудил, как должен падать сраженный пулей зверь, если он убегает, и как, если нападает, какая скорость прыжка косолапого, и можно ли было убить его так быстро, не целясь. Эксперт вынужден был признать: то, что произошло в лесу между медведем и Старостиным, знают только медведь и Старостин.
Тогда его обвинили в использовании должностного положения: вызванные в суд егеря признали, что он просил у них помощи перед охотой. Правда, спрашивал, где следы лося, а не медведя. Тут уже Сергей Старостин вспылил: «Если на то пошло, то в моем ведении находились мелкие животные — заяц, суслик, бурундук! Вот если бы я отстрелял зайца запрещенным способом — тогда вы могли бы меня привлечь. А лосями, кабанами, медведями занимался не я! Кстати, в моменты стресса человеческие способности улучшаются. У меня была еще возможность залезть на дерево, не убивая медведя, но елки подходящей не было рядом».
В итоге Верховажский суд его оправдал. Но другой суд начался в Вологде — Сергей Старостин обжаловал свое увольнение. Областная администрация лишила его должности, посчитав, что он незаконно – в рабочее время – встречался с журналистами (местными, а также испанцем Даниэлем Утрилья), давая комментарии по поводу королевской охоты.
Свидетелями со стороны ответчика выступали бывшие коллеги Старостина, которые дружно, одинаковыми словами, подтверждали его «правонарушение». Свидетелями Старостина выступали журналисты газеты «Наша Вологда» Игорь Романенко и Андрей Иванов. Они заявили, что встречались с чиновником в его обеденный перерыв, что подтверждается, например, таймером цифрового фотоаппарата, которым производилась съемка интервью.
На этом процессе тоже случился курьезный эпизод. Представитель обладминистрации представил суду справку местного Гидрометцентра о том, что в тот день в городе был такой сильный ветер, что встреча журналистов и Старостина произойти не могла. Однако судья отказался приобщать к делу этот смешной документ.
В России мало кто знает, что история медведя Митрофана даже в Испании дошла до суда. Королевский двор подал иск на авторов сатирического коллажа и сопроводительной статьи о скандальной охоте. Публикации вышли в конце октября 2006 года в газете «Deia» (г. Бильбао) и баскской газете «Gara» (г. Сан-Себастьян). Создатей коллажа Хосе Антонио Родригеса (José Antonio Rodríguez) и Хавьера Луиса Рипа (Javier Luis Ripa), а также автора текста профессора философии Николу Лококо (Nicola Lococo) обвинили в оскорблении короля: среди прочего, его, мол, выставили алкоголиком. Прокуратура требовала оштрафовать каждого из подсудимых на 10800 евро.
Кульминация наступила 17 декабря 2006 года в Национальном суде Испании в Мадриде. Заседание проходило, судя по статье в «Publico», тоже в атмосфере сюрреализма — как и в русском поселке Верховажье. Испанский прокурор цитировал Шекспира («Разве мы не кровоточим, когда нас ранят?»), доказывая страдания истца из-за намеков на пьянство. Адвокат подсудимых, отрицая необходимость спецзащиты для монарха, заявил: «Кровь короля так же красна, как и моя». В суде звучали и другие стихи, подробно обсуждались плюшевые мишки, размер головы Хуана Карлоса на газетном фотомонтаже и многое другое.
В итоге судья вынес оправдательный приговор всем трем ответчикам, но подчеркнул, что они едва не преступили грань между свободой слова и законами о неприкосновенности короля.
